В СМИ появилась информация, что реальной стратегией президента РФ Владимира Путина относительно Донбасса является полное отделение его от Украины и постепенное введение в состав России.
Bloomberg со ссылкой на три разных источника, близких к администрации российского президента, написал следующее: «В то время как Кремль продолжает публично поддерживать соглашение, подписание которого контролировали в 2015 году Германия и Франция, реальная стратегия Путина в Украине – полностью отделить два пограничных региона, известные как Донбасс, путем постепенной интеграции их в Россию».
При этом источники утверждают, что российский лидер вовсе не собирается признавать или официально аннексировать Донецкую и Луганскую области. Двое западных дипломатов в Москве рассказали изданию, что стратегия Путина заключается в укреплении рычагов влияния для усиления контроля Кремля над Донбассом в короткие сроки. Для этого Москва будет действовать постепенно, используя как политическое прикрытие экономическую блокаду, введенную украинской властью. Экономические связи с «Л/ДНР» будут расширяться.
В подтверждение своей информации издание привело слова некоего «советника Кремля по Украине Чеснакова», который заявил, что ответные меры «всегда наготове» и, «как только Украина дает нам возможность, они применяются».
Кремль использует блокаду оккупированных районов, чтобы укрепить их экономические связи с Россией. Экономист Академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ Андрей Марголин отметил, что после двух лет экономического спада Россия вряд ли может позволить себе продолжать субсидирование Донбасса, поэтому «Л/ДНР» должны коммерчески «вовлекаться» и помогать покрывать расходы. «Чем меньше их экономика интегрирована с Россией, тем больше затрат», – объяснил Марголин.
Правда, в Кремле тут же начали отрицать существование подобных планов. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков уже опроверг информацию о существовании плана по интеграции Донбасса в Россию. «Уже на протяжении многих лет и президент Путин, и российские представители на самых различных уровнях говорят, что Москва не пытается интегрировать в РФ непризнанные республики Донбасса – „ДНР“ и „ЛНР“. Поэтому подобные публикации – это какие-то наивные и достаточно примитивные новости», – сказал Песков.
Официальный представитель Кремля подчеркнул, что Москва заинтересована в выполнении сторонами Минских соглашений, а вопрос “ДНР” и “ЛНР” является внутриукраинской проблемой. «План один – добиться выполнения Минских договоренностей, оказать всевозможное влияние вместе с нашими партнерами по „нормандской четверке“ с тем, чтобы способствовать тому, чтобы Киев сам смог найти выход из тех последствий, которые возникли после гражданской войны и силового переворота три года назад», – заключил Песков.
Так что-то же на самом деле держит российские войска на Донбассе и какова конечная цель Путина? Когда и, главное, чем закончится эта война? Об этом «Фраза» спросила у людей, которые умеют просчитывать события на несколько ходов вперед.
Юрий Карин, военный эксперт:
Зачем Путину, когда он летит в экономическую пропасть со всей Россией, еще кусок голодной земли? Его задача номер один – вернуть эту территорию назад в состав Украины, но уже с определенными полномочиями. То есть ему нужно наделить эту территорию полномочиями, которые будут тормозить развитие нашей страны. В этом и заключается его основная задача.
Самое ценное оттуда уже вывезено урками, причем со многих заводов. Ресурсная и сырьевая база, как по мне, не совсем подходит под российскую экономику. Торговать этим сложно, так как чревато санкциями за контрабанду. Я не вижу смысла в том, чтобы эту территорию каким-то образом аннексировать, т. е. отделять от Украины. Это не задача Путина.
Если говорить о том, когда же все-таки закончится война, то, конечно, хотелось бы, чтобы это произошло как можно раньше. Однако давайте будем реалистами. Война закончится тогда, когда этот товарищ перестанет бряцать оружием на разных направлениях. Он сейчас еще пока что позволят себе что-то изображать в Сирии. Когда ему уже не будет чем заправлять «бобики» внутри страны, вот тогда, наверное, и настанет конец этой войны. Все зависит от дополнительного усиления санкций. Товарищ напрашивается, товарищ не выполняет взятые на себя обязательства. Правда, пока дополнительные санкции почему-то не торопятся накладывать, наверное, ждут, когда он еще что-то скотское, античеловеческое отчебучит, чтоб санкции усилить.
В любом случае отдельного решения конфликта нет. Кто бы там что ни кричал, мы убивали свою армию 25 лет. В количественном составе, в вооружении, в технике наша армия отстает от российской армии. Бросаться с кулаками на Россию – это идти на верную смерть. Если будет силовая фаза операции, то только после того, как россияне заберут свои войска и тут останутся лишь недобитые бандформирования с танками и оружием из российского военторга. Вот тогда придется применять силу. Но пока все должно решаться способом принуждения к миру.
Юрий Бирюков, советник президента Украины по вопросам армии и вооружения:
Война на Донбассе однозначно закончится нашей победой, но вот когда это произойдет, сейчас сказать крайне сложно. Что касается информационных вбросов относительно того, что якобы Донбасс отсоединят от Украины, то, знаете, у нас многие люди страдают какой-то херней. Ну пусть вбрасывают и дальше. Пусть возьмут что-то тяжелое и себе по голове вбросят.
Если говорить о временных рамках, то как вообще можно делать какие-то прогнозы, если мы противостоим ядерной державе. Мы противостоим России, у которой есть ядерное оружие и у которой вооруженные силы насчитывают 2 миллиона человек. Это не будет быстро, но мы все равно победим. А идиотам, которые предлагают построить стену на границе с Донбассом или что-нибудь в этом роде, хочется ненавязчиво предложить покинуть нашу страну и выбрать себе какую-нибудь другую родину.
Владимир Фесенко, украинский политолог, глава Центра прикладных политических исследований «Пента»:
Эта война в вялотекущей форме, т. е. война так называемой малой интенсивности с периодическими затуханиями и всплесками, может растянуться на годы. Из всех постсоветских конфликтов, которые могут быть некой моделью того, как может развиваться ситуация, больше всего подходит Карабах. Многие говорят о Приднестровье, но мне кажется, что ничего общего с Приднестровьем конфликт на Донбассе не имеет.
Именно Карабах, но не в плане сути конфликта и его содержания, там принципиальные и очень сильные различия, а с точки зрения долгоиграющего характера и форм именно малой интенсивности конфликта. Конфликт в Карабахе тянется десятилетия, и конфликт на Донбассе может также растянуться на годы.
Что касается вбросов о том, что Россия намерена отделять Донбасс от Украины, то публикацию в «Блумберге» все почему-то восприняли как некую сенсацию. Почему-то там основное внимание обратили на то, что Россия будет интегрировать Донбасс, хотя там прямым текстом сказано, что ни о каком включении Донбасса в состав России речь не идет. Россия не будет этого делать, причем по многим причинам. Донбасс в России воспринимают принципиально иначе, чем Крым. Крым с 90-х годов считали российским, это был такой себе «российский комплекс». Теперь это наш комплекс, кстати, и это будет огромнейшей проблемой в двусторонних отношениях между Украиной и Россией на многие годы вперед. Это принципиально сломало нормальные соседские отношения между двумя нашими странами, и ситуацию уже просто так не исправишь. Но что касается Донбасса, то его воспринимают иначе. Донбасс – не российский, и никто не хочет включать его в состав России – ни элита, ни общество. И по этому поводу есть данные социологических опросов.
Отделение Донбасса от Украины идет с 2014 года. Другое дело, что Россия использовала в качестве тактики свой сценарий реализации Минских соглашений и пытается навязать его Украине. А этот сценарий заключается в том, чтобы в составе Украины были две республики, которые обладали бы широчайшей автономией и подчинялись бы Москве. Т. е. через них Россия влияла бы на украинскую политику, причем как на внутреннюю, так и на внешнюю.
Этот сценарий абсолютно неприемлем для Украины, для большей части украинского общества, и он не будет реализован. Мне кажется, что в России будет появляться ощущение, что этот сценарий утопичен, поэтому они в последние месяцы активизировали действия, направленные на фактическое закрепление политического разделения Донбасса. Кстати, этому очень помогли наши актвисты своей торговой блокадой. Они дали пас московским товарищам, которые воспользовались этим. За последние месяцы ситуация практически вернулась в 2014 год. В 2015-2016 годах еще хотя бы формально предпринимались попытки по реинтеграции Донбасса. Я говорю и о минских, и о нормандских форматах переговоров. А сейчас шансов на реализацию политической части Минских соглашений осталось очень мало и они сремительно приближаются к нулю.
Поэтому никакой сенсации в публикации в «Блумберге» нет. Они просто описали ситуацию, которая, в принципе, была и раньше, но в последние месяцы стала более активно реализовываться в российской политике. Я имею в виду признание документов “ДНР” и “ЛНР”, национализацию предпринятий с украинской юрисдикцией и т. д. Да, мы идем к закреплению политического разделения Донбасса на две части: украинскую и сепаратистскую.
Игорь Козий, военный эксперт Института евро-атлантического сотрудничества:
Чтобы закончить войну в Афганистане, такому мощному государству, как СССР, понадобилось 10 лет, Соединенным Штатам – тоже 10 лет. У нас не война в классическом виде, в котором мы привыкли ее видеть, у нас гибридная война. Фактически можно сказать, что у нас конфликт, который периодически подогревается. Это не замороженный конфликт, это абсолютно новая ступень в развитии конфликта. Фактически этот конфликт напоминает рану: пока ее не лечишь, она будет постоянно раздражать, гноиться и беспокоить.
Это будет длиться до тех пор, пока одна или другая сторона не начнет заниматься более серьезными делами. В случае с Российской Федерацией – это открытая агрессия, в случае с Украиной – это реформирование и перевооружение собственных вооруженных сил и приведение их в состояние способности дать отпор агрессору. Сегодня у нас для этого уже есть все предпосылки. Необязательно возвращаться в эпоху ядерной войны и создавать ядерную бомбу. Сегодня есть другие формы вооружений. Да, для их создания необходимо потратить определенные средства, но таков мир. Поэтому необходимо искать возможность либо интегрироваться в НАТО и как можно быстрее провести реформы, либо создать свое собственное вооружение, способное заменить более серьезное вооружение, которым сегодня обладает Российская Федерация. В первую очередь я говорю о ядерном вооружении.
Что касается участи Донбасса, то я свои прогнозы озвучил еще три года назад. Дело в том, что тут ключевым игроком выступает не Россия, не Украина и не Донбасс. Тут ключевым игроком выступает международное содружество. Насколько сегодня Соединенные Штаты и Запад готовы отказаться от всех программ, включая космические, заморозить все счета, включая счета президентов Российской Федерации и США, и решить этот вопрос кардинально. И вот тогда они моментально уйдут в небытие, так как не будет ресурсов, не будет возможности спекулировать на чем-то, не будет возможности создавать такую себе «русскую общину» где-нибудь на Западе, которая потом вдруг окажется «гнездом» распространения либо шовинистических идей, либо идей гибридной войны, либо же идей непонятного “русского мира”. Тут нужны кардинальные действия, и эти кардинальные действия в этом вопросе может предпринять Запад. А вот насколько он готов на это – это отдельный вопрос.
Сергей Быков, политический эксперт:
После решения Совета национальной безопасности и обороны, когда они фактически возглавили блокаду Донбасса, я становлюсь все большим и большим скептиком вероятности быстрого разрешения данного конфликта и реинтеграции Донбасса. Я не вижу сегодня перспектив (кстати, именно благодаря этому решению) возврата Донбасса в течение ближайших 10-15 лет.
К сожалению, после решения СНБО по этому поводу Донбасс еще больше удалился от Украины, но, с дугой стороны, к сожалению, сегодня и Украина отдалилась от Донбасса. Это было проведено с руки определенных политиков-популистов, которые гнались за рейтингами и поставили Украину в ту неудобную ситуацию, когда в случае непринятия этого решения данные политики-популисты начали б волнения по всей Украине. Что они, в принципе, и начали при попытке силового прекращения блокады Донбасса.
Я думаю, что конфликт будет заморожен и в течение 10-15 лет мы будем наблюдать периодическое обострение ситуации. Однако есть и другой вариант развития событий. Он маловероятен, однако достаточно оптимистичен, и я бы очень хотел надеяться на то, что он все-таки будет реализован. Это – подключение Соединенных Штатов Америки к разрешению украинского кризиса, причем не только путем реализации Минских договоренностей, которые сегодня имеют наивысшую легитимность по своей сути, но также расширения этого формата и подключения к переговорам также Великобритании, США, России, как непосредственного участника, и Украины, как одного из подписантов Будапештского меморандума.
Это должно дополнительно расширить границы «Минска». Такие переговоры не будут противоречить «Минску», поскольку «Минск» является рамкой и в этой рамке мы должны находить форматы и возможности разрешения ситуации на Донбассе и возврата Крыма.
России Донбасс не нужен как область внутри Российской Федерации, так как это случилось с Крымом. Дело в том, что существенных экономических мощностей, которые позволили бы дать дополнительный толчок к развитию российской экономики, на Донбассе нет. Как дотационный регион Донбасс тем более не нужен России. Российской Федерации сегодня есть куда вкладывать свои деньги. Донбасс интересен России скорее с политической точки зрения, но только украинский Донбасс, только тот Донбасс, который будет внутри украинского государства. Т. е. когда через средства массовой информации, через людей, достаточно лояльных к Российской Федерации, будет осуществляться такое себе местечковое управление. Донбасс должен сыграть роль предохранителя, чтобы Украина не вступала в ЕС и в Североатлантический альянс, поскольку данные объединения вызывают слишком серьезную настороженность у России.
***
Если бы в начале Майдана нам кто-то сказал, что в Украине начнется война, которая будет тянуться годами, большинство из нас просто не поверили бы. Тем не менее мы уже третий год живем с осознанием того, что на нашей территории идет война, правда, с какой-то странной оговоркой – гибридная. Однако техника на Донбассе настоящая, дома разрушены по-настоящему и людей там убивают по-настоящему. Но вот война почему-то гибридная. А отсюда простой вопрос: так что у нас на самом деле гибридное – война или власть, которая до сих пор играет с нами в игру, правила которой знает только она?