Среди 25 россиян, осужденных на данный момент украинскими судами за военные преступления, есть солдат, который под дулом пистолета заставил двух украинцев отдать ноутбуки и деньги, четверо, которые избивали и пытали украинских солдат, и двое, которые признались в обстрелах жилых домов на первой неделе войны.
По данным Генеральной прокуратуры Украины, с начала российского вторжения до февраля 2023 года украинскими властями было сообщено о более чем 66 000 дополнительных предполагаемых военных преступлений. Их число увеличивается на сотни каждый день, поскольку следователи рассредоточиваются по районам, отбитым у российских оккупантов, а украинцы начинают подавать жалобы, начиная от кражи имущества и заканчивая пытками, убийствами, изнасилованиями, депортацией украинских детей в Россию, безжалостными ракетными обстрелами, ударами по украинской инфраструктуре.
Эксперты в области права говорят, что это ошеломляющее количество дел, которое переполнило бы любую судебную систему. Но генеральный прокурор Украины Андрей Костин пообещал провести расследование по каждому из них и предать суду всех тех, по которым можно собрать достаточно улик. Президент Владимир Зеленский сделал правосудие в отношении жертв военных преступлений одним из своих условий для возможного мира с Россией. По словам Костина, этот вопрос так же важен для Украины, как и военное поражение россиян, если мы хотим навсегда удержать Россию от нападения на Украину.
«Мы должны победить в обеих битвах — в борьбе за нашу территорию и в борьбе за справедливость», — сказал он в интервью.
Битва за справедливость может оказаться такой же сложной, как и борьба за землю.
Война в Украине предлагает беспрецедентную возможность проверить все еще развивающуюся международную систему правосудия, которая начала формироваться после Второй мировой войны. Согласно первоначальному докладу Независимой международной комиссии по расследованию событий в Украине, созданной под эгидой ООН в прошлом году.
Существует не только огромное количество дел, но и множество доказательств, отметил европейский дипломат, который говорил на условиях анонимности, чтобы обсудить острые вопросы. Технологии принесли новые средства документирования преступлений: от видеороликов, размещенных в социальных сетях российскими и украинскими военными, до спутниковых съемок, раскрывающих схемы преднамеренных нападений на гражданские объекты.
Освобождение территории украинскими войсками позволило следователям получить показания из первых рук и судебные доказательства в течение нескольких дней или недель после совершения преступлений, а не лет, как это было в случае с большинством предыдущих попыток предать суду военных преступников. По словам украинских чиновников, если Украине удастся вернуть себе больше территории, количество случаев может легко удвоиться.
Существует исключительный международный интерес к усилиям по привлечению виновных к ответственности, уступающий разве что судебным процессам над нацистскими военными преступниками, которые последовали за Второй мировой войной. Международный уголовный суд (МУС) направил в Украину свою самую большую команду. В страну хлынули юристы-правозащитники и правозащитные группы. Организация Объединенных Наций и европейские правительства начали расследование. Дипломат сказал, что насчитал как минимум 11 различных расследований, которые ведутся в Украине.
Но существует риск того, что все усилия будут сведены на нет из-за огромного количества дел, дублирующих друг друга расследований, а также лазеек и противоречий все еще несовершенной международной судебной системы, говорят юристы. По их словам, существует ли возможность судебного преследования самых высокопоставленных фигур, несущих общую ответственность за войну, включая президента России Владимира Путина.
По словам Костина, украинские власти рассчитывают провести судебное разбирательство по подавляющему большинству дел. Международные механизмы всегда предназначались для того, чтобы дополнять национальные юрисдикции, вмешиваясь там, где правительства не могут или не желают осуществлять собственное судебное преследование, и привлекая к международной ответственности высокопоставленных должностных лиц.
Но для Украины судебное преследование 99 процентов дел, которые, по словам Костина, он собирается взять на себя, само по себе является масштабным мероприятием. Каждый день приходят новые сообщения об обнаруженных массовых захоронениях, камерах пыток и новых ракетных ударах, в результате которых погибают мирные жители и уничтожается имущество. По его словам, вероятны некоторые дублирования, но это все равно огромное количество случаев.
Возьмем хотя бы одно массовое захоронение, обнаруженное после отступления россияниз северо-восточного города Изюм в сентябре, сказал Уэйн Джордаш, украинский юрист по правам человека из Global Rights Compliance, одной из международных организаций, консультирующих украинское правительство. По его словам, для доказательства того, что было совершено военное преступление, потребуется детальное судебно-медицинское исследование всех 400 обнаруженных тел и обстоятельств их смерти еще до установления личности преступника.
«Вы никогда не сможете расследовать каждое из этих дел. Что-то должно быть приоритетным, что-то должно быть лишено приоритета, когда у вас есть ситуация с такой массовой преступностью, как здесь», — сказал Джордаш.
Его организация и другие организации, помогающие украинскому правительству, выступают за объединение ряда преступлений в отдельные дела. Они могут включать, например, все убийства, совершенные в окрестностях Бучи, под Киевом, где вынужденное отступление россиян в апреле привлекло внимание к масштабам совершаемых ими зверств, после чего их началим называть фашистами.
Украинцы настаивают на том, что важно привлечь к ответственности каждого российского солдата, нарушившего законы войны, независимо от того, насколько незначительно преступление и находятся ли виновные в заключении в Украине. “Жертвы хотят справедливости”, — сказал Костин.
Среди 86 обвинительных актов, выдвинутых на данный момент, есть один, обвиняющий российского солдата в краже еды и другого имущества из украинского дома, и другой — против жены российского солдата за то, что она подстрекала своего мужа к изнасилованию украинских женщин «на основании личной неприязни к украинскому обществу и неуважения украинских женщин», — говорится в материалах Генеральной прокуратуры.
Также есть обвинения в адрес командира батальона, который приказал подчиненным открыть огонь по убегающим мирным жителям в Харькове, в результате чего погибла как минимум одна женщина; двое военнослужащих, изнасиловавших 16-летнюю девушку; и министр транспорта России, обвиняемый в подготовке войны и «незаконной перевозке людей» через государственную границу Украины — пока самое высокопоставленное гражданское лицо России, которому предъявлено обвинение.
Согласно данным, предоставленным генеральной прокуратурой, министр и подавляющее большинство из 86 подозреваемых, которым на данный момент предъявлены обвинения, будут судимы заочно. Сообщений о расследовании возможных украинских военных преступлений пока нет.
«Мы должны найти способ обеспечить правосудие для всех, независимо от того, кто они, какое социальное положение и с каким уровнем преступности они столкнулись», — сказала Александра Матвийчук, чья организация, Украинский центр гражданских свобод, стала одним из победителей конкурса “Нобелевская премия мира 2022 года” за работу в защиту жертв военных преступлений.
Однако существует риск возникновения того, что Матвийчук назвал «разрывом в подотчетности», когда рядовые российские солдаты наказываются за действия, совершенные во исполнение данных им приказов о ведении войны, в то время как высшие руководители, такие как Путин, продолжают вести войнуи чувствуют себя безнаказанными. 25 россиян, осужденных к настоящему времени, были приговорены к срокам от 10 лет до пожизненного заключения. По данным Генпрокуратуры, только 18 из 250 россиян, в отношении которых собрано достаточно доказательств для предъявления обвинений, находятся под стражей в Украине как военнопленные.
Украина тем временем собирает доказательства в отношении высокопоставленных лиц, которым могут быть предъявлены обвинения в совершении нарушений международного права, для передачи в международные суды, сказал Костин. Но украинское законодательство запрещает принимать доказательства, которые не были собраны украинскими следователями, что делает часть международной помощи, которая вливалась в страну, бесполезной, сказал Юрий Белоусов, возглавляющий управление по расследованию военных преступлений прокуратуры.
По его словам, большая часть доказательств, собираемых иностранными правозащитными организациями, направляется непосредственно в МУС, где они рискуют собрать пыль. Неправительственные организации «помогают, но они могли бы быть более полезными, если бы предоставили нам информацию», сказал он. «МУС не был создан для судебного преследования всех военных преступлений. Было бы полезнее, если бы мы могли получить информацию немедленно, потому что мы могли бы попытаться найти российского преступника».
Без внимания всех расследований остается преступление агрессии, ведение войны вообще против суверенной страны. Это считается «матерью всех военных преступлений», – сказал Костин. «Без вторжения российских войск не было бы других военных преступлений».
И это преступление, за которое было бы легче всего преследовать, в том числе на самых высоких уровнях российского руководства, сказал Джордаш. Существует множество свидетельств, начиная от заявлений по телевидению и заканчивая самим актом вторжения, что Путин и его министры преднамеренно развязали агрессивную войну против Украины.
Но по целому ряду юридических причин, в том числе из-за того, что ни Украина, ни Россия не ратифицировали Римский статут, которым был создан МУС, МУС не может преследовать в судебном порядке преступление агрессии.
Украина проводит кампанию за создание специального трибунала по образцу трибуналов, созданных для судебного преследования за военные преступления в Руанде и на территории бывшей Югославии. Костин сказал, что его офис собрал доказательства в отношении 627 подозреваемых, включая министров, генералов и членов российской Думы, которые голосовали за войну и могут предстать перед судом за преступление агрессии.
Но специальный трибунал должен быть одобрен либо Советом Безопасности ООН, где у России есть право вето, либо Генеральной Ассамблеей ООН, где неясно, сможет ли Украина получить большинство голосов. По словам европейского дипломата, широкая международная поддержка, в том числе со стороны незападных стран, которые не решались осудить российское вторжение, была бы необходима для того, чтобы трибунал имел легитимность, необходимую для придания веса его разбирательству.
Европейский Союз склоняется к поддержке такого предложения, но Соединенные Штаты еще не решили, поддерживать ли трибунал, заявила Бет ван Шаак, посол США по особым поручениям по военным преступлениям. Администрация Байдена заинтересована в потенциальной поддержке нового предложения Нидерландов о создании временного прокурора для сбора доказательств совершения преступлений агрессии для использования в будущем.
Украина открыта для всех предложений, которые обеспечат наилучшие шансы на справедливость, сказал Белоусов. «Мнений о том, как решить эту задачу, столько же, сколько юристов», — сказал он.
На этом фото от 11 сентября украинский прокурор Харьковской области по военным преступлениям наблюдает, как следователи милиции несут труп в мешке для трупов в освобожденном селе Железнодорожном.