Надежды украинцев на быстрый прорыв оказались слишком оптимистичными перед лицом укрепленной обороны, но российские силы несут серьезный урон.
Статью редактора по международным делам Джулиана Боргера сегодня опубликовало издание The Guardian.
Желаемое, ожидавшееся от украинского контрнаступления было выдано за действительное. Всякая надежда на то, что российские войска покинут свои окопы и обратятся в бегство, осталась нереализованной далеко позади на поле боя.
Оккупационные силы держались твердо и в основном сохраняли дисциплину в течение первых семи недель украинского контрнаступления, поглощая одну атаку за другой, часто контратакуя, чтобы вернуть утраченные позиции, и наращивая собственные наступления в Луганской области на линии Сватов-Кременная и других точках на линии фронта, где они чувствовали слабость.
Первые украинские атаки увязли в плотных перекрывающихся минных полях. Несмотря на все внимание к доставке «Леопардов» и других западных танков в преддверии начала наступления 4 июня, украинская бронетехника не смогла обеспечить сжатый кулак, необходимый для прорыва позиций.
Танки, как и предупреждали военные эксперты, сами по себе не были решением проблемы. Без превосходства в небе и подавляющей артиллерийской поддержки они были уязвимы для российских противотанковых ракет, выпущенных из окопов.
У украинцев были машины для разминирования, но их было недостаточно. Они были приоритетными целями для россиян, которые научились ставить противотанковые мины друг на друга, чтобы сковывать их.
«Нельзя просто переоценить ту роль, которую играют эти российские минные поля, — сказал Мэтт Диммик, полковник США в отставке и бывший директор Совета национальной безопасности по России, – «Истории, которые мы слышим с передовой, это то, что украинские части натыкаются на эти укрепления, где мины в некоторых местах стоят через каждый метр или каждые два метра … и это требует, чтобы украинцы остановились, спешились и толкнули солдат вперед, чтобы разминировать эти минные поля и создавать полосы для прохода техники».
Украинцы адаптировали свою тактику, переключившись на пехотные части размером со взвод, часто ночью, чтобы пробираться через минные поля. Но это означало, что прогресс был медленным, со скоростью пешехода, с частыми остановками и отходами. Пути, расчищенные через минные поля, быстро дистанционно засеиваются российскими беспилотниками или артиллерией.
В то время как российские командиры регулярно загоняли заключенных и призывников в массовые атаки на минные поля и под пулеметный огонь, особенно в боях за город Бахмут на севере Донецка, украинские офицеры, как правило, ценят жизни своих солдат, поэтому такие нападения живой силы не являются чем-то из ряда вон выходящим.
Они больше полагаются на битву на истощение, используя превосходную точность своей артиллерии, чтобы пробить оборону россиян и перерезать линии снабжения.
По крайней мере, до сих пор не было никаких признаков драматической уловки или серьезного обмана. В современной войне, предполагающей активное воздушное и радиоэлектронное наблюдение, почти невозможно устроить неожиданность. Украинцы все еще продвигаются вперед по трем основным направлениям наступления, с которых они начали контрнаступление.
На севере Донецкой области они пытаются обойти с фланга российские войска и наемников, затаившихся в руинах Бахмута, который они захватили ценой огромных человеческих жертв в мае, что стало их единственным значительным успехом с лета прошлого года. Из-за этой символической важности для Москвы украинцы рассчитывают на вероятность того, что россиянам, засевшим в Бахмуте, не будет позволено уступить его при тактическом отходе, поэтому нажим на фронт имеет эффект фиксации больших сил противника на месте и предотвращает укрепление ими возникающих слабых мест на тысячекилометровом фронте.
На южном фронте, где Донецкая область встречается с Запорожской, украинцы постепенно продвигаются на юг от н.п. Великая Новоселка к завоеванному в конце прошлой недели Старомайорскому, пройдя менее 8 км от стартовых позиций в июне.
Третье направление контрнаступления, и пока явно приоритетное, находится в западной части Запорожской области, на левом берегу Днепра, где украинцы пытаются прорваться южнее населенного пункта Орехов и сейчас вышли к с. Работино, примерно в 15 км к югу.
На всех этих трех направлениях атаки украинцы все еще пробиваются через передовую оборону россиян. Они даже не достигли основных укрепленных рубежей, лежащих перед ними.
В прошлую субботу, после семи изнурительных недель, украинский командующий Валерий Залужный перебросил войска своей 10-й бригады на Ореховский фронт. Его сдерживали силы второго эшелона, чтобы перейти в наступление, когда первая волна, в основном из 9-й бригады, достигла главной линии обороны россиян. Вместо этого пришлось отправить силы 10-гй бригады, чтобы попытаться закончить работу 9-й.
Подразделения, направляемые в настоящее время в бой, в основном набраны из бригад, которые за последние несколько месяцев были спешно обучены и оснащены в странах НАТО. Такие подразделения и раньше развертывались по частям, но это представляло собой серьезное вливание.
Пока еще очень рано делать окончательные выводы, их прибытие не изменило поле боя. Официальные лица США первоначально проинформировали журналистов о том, что развертывание 10-го корпуса сигнализирует о начале «главного удара» контрнаступления, но несколько дней спустя забрали свои слова обратно.
Одна из новых тенденций контрнаступления заключается в том, что недавно созданные украинские бригады, вооруженные западным оружием, не показали таких результатов, как более опытные, но менее хорошо оснащенные подразделения, такие как 3-я штурмовая бригада, которая до сих пор была частью наиболее успешного украинского наступления, действуя в Клещеевке, южнее Бахмута.
Возможно, самым оптимистичным примером принятия желаемого за действительное было ожидание того, что украинские войска, прошедшие несколько месяцев подготовки в странах НАТО и вооруженные натовской техникой, сразу же смогут воевать по стандартам НАТО и с опытом давно воюющих боевых частей. Их просили наступать без двух условий, тесно скоординированных между собой, которые командующий НАТО считал бы само собой разумеющимся: полного превосходства в воздухе и подавляющей артиллерийской огневой мощи.
Новоиспеченные украинские офицеры, как правило, были в состоянии воспроизвести то, чему они научились на уровне роты, но не в гораздо большем масштабе, необходимом для быстрого подавления фиксированных позиций россиян.
«Я думаю, было бы справедливо скептически относиться к тому, что при столь незначительной подготовке можно создать сплоченные подразделения, способные впервые действовать в бою против такой хорошо подготовленной обороны», — сказал Майкл Кофман, старший научный сотрудник Евразийской программы Фонда Карнеги за международный мир.
Хотя нет никаких сомнений в том, что контрнаступление не оправдало общих ожиданий в западных столицах и намного отстает от более оптимистичных графиков, большинство военных экспертов считают, что еще слишком рано объявлять его провалом. Они отмечают, что некоторые крупные наступления в истории, которые теперь считаются блестящими успехами, должны были упорно продолжаться через фазу, близкую к тупику.
«Во время вторжения в Нормандию, как только союзники достигли плацдарма, они также прошли через шести-восьминедельный период, когда они медленно пытались пробить немецкую оборону через живую изгородь, и они продвинулись всего примерно на 19 миль от плацдармы в течение шести-восьми недель после высадки в день «Д», — указал Мэтт Диммик.
Украинским силам приходилось отбивать территорию, удерживаемую россиянами, на 100 метров за раз, а их продвижение выглядит почти незначительным на карте всего фронта, территория — не единственный показатель успеха. Воздействие истощения на российские силы может быть не сразу очевидным, но оно может быть столь же значительным в долгосрочной перспективе.
Подразделения на передовой были опустошены, многие из них насчитывают менее трети или четверти своего полного состава. Подаренные США ракеты «Химарс», а также британские и французские ракеты «Storm Shadow/SCALP-EG» нанесли ущерб российским тылам, уничтожив склады боеприпасов и узлы снабжения.
«Россияне довольно настойчивы, — сказал представитель западной разведки, – «Они все еще сражаются против трех осей, и они не показывают признаков того, что они могут значительно усилить какую-либо из этих осей против продолжительной украинской атаки».
Российские военные блогеры (военкоры) нарисовали ужасные картины ущерба, нанесенного российским войскам, и их боевому духу, проблемы, которые всплыли на поверхность, когда генерал Иван Попов, командующий российской 58-й общевойсковой армией (58 ОВА), сражавшейся в Запорожской области, заявил в прошлом месяце, что он был уволен из-за жалобы на бесхозяйственность Москвы в этой войне.
С другой стороны, поставки американских кассетных боеприпасов, широко критикуемых за сохраняющуюся угрозу для гражданского населения, позволят украинскому военному руководству продолжать контрнаступление еще несколько месяцев.
Усилия по минимизации украинских потерь и защита, обеспечиваемая западной бронетехникой, даже когда она выведена из строя, привели к тому, что большинство штурмовых подразделений не так истощены, как ожидалось. Почти все поврежденные в боях танки «Леопард» отремонтированы в польских мастерских.
Залужный и его высшие офицеры знали, что у них нет действительно необходимых инструментов, когда они начинали контрнаступление, но чувствовали цейтнот, поскольку россияне углубляли свои окопы, а на западе появлялись признаки нетерпения и усталости доноров украинской обороны.
После саммита НАТО в Вильнюсе, который не предложил четкого пути к членству в альянсе, но гарантировал поставки оружия в течение следующего года, Киев теперь почувствует, что у него есть передышка. В отсутствие резкого прорыва российских позиций можно надеяться, что безжалостное давление в конечном итоге вызовет взрыв в рядах осажденных российских военных.
«Нет никаких причин, по которым украинцы не могут прорвать главную оборонительную линию России», — заявил представитель западной разведки, – «Это будет нелегко, поэтому мы не должны уклоняться от этого».
Чиновник добавил: «Это еще не конец».